1     Свидетельства античных авторов

Что греки не были автохтонным населением Эгеиды — факт общеизвестный. Согласно античной письменной традиции, тер­риторию собственно Греции с примыкающими островами перво­начально населяли различные неродственные грекам племена: пеласги, лелеги, карийцы, ликийцы и др.). Чаще всего и во многих местностях среди догреческих племен упоминались пеласги. Геродот (VIII, 44), например, недвусмысленно сообщает, что пока теперешнюю Элладу населяли пеласги, афиняне были пеласгами и именовались кранайами—Αθηναίοι δε έπ'ι μεν ΙΙελασγων εχόντων την νυν Ελλάδα καλεομένην ήσαν Πελασγοί, ονομαζόμενοι Κραναιοι... ., ср. II 56, где говорится о том, что финикияне одну из увезен­ных священных женщин продали в ту часть нынешней Эллады, которая раньше именовалась Пеласгией. ..—της νυν Ελλάδος, πρότερον δε Πελασγίης καλευμένης της αυτής ταύτης. . . Много интерес­ных фактов сообщает Геродот в I, 57. Какая-то часть пеласгов, ранее населявшая граничащие с теперешними дорянами земли (Фессалиотида), обитала во времена Геродота н городе Крестона, за тирсенами—. . . νυν έτι έοΰσι Πελασγών των υπέρ Τυρσηνων Κρηστωνα πόλιν οίκεόντω, οϊ δμουροί. . . ήσαν τοϊσι νυν Δωριεΰοι καλεομένοισι, οίκεον δέ τηνικαΰτα γην την νυν θεσσαλιωτιν καλεομένην; другие пеласги, некогда жившие вместе с афинянами, поселились в Плакие и. Скилаке на Геллеспонте—των Πλακιην τε και Σκυλάκην Πελασγών ο'ικησάντων εν 'Έλλησποντω; кроме того, Геродоту были известны какие-то пеласгические поселения, названия которых измени­лись (т. е. получили греческие наименования) — ... αλλά Πελασγικά. έόντα πολίσματα το ούνομα μετέβαλε. На основании этого последнего обстоятельства, а также наблюдений над упоминавшимися выше остатками пеласгов Геродот приходит к выводу, что пеласги говорили на варварском наречии—ει τούτοισι τεκμαιρόμενον δεϊ .λέγειν, ήσαν ο'ι ΙΙελασγοί βάρβαρον γλωσσαν ίέντες. Затем он делает другое справедливое умозаключение: если таковы все пеласгические племена, то население Аттики, бывшее пеласгическим, превратившись в эллинов, переменило и язык—ει τοίνυν ην και παν τοιούτο το Πελασγικόν, το Άττικόν εθνος εόν Πελασγικόν άμα τ·η μεταβολή τη ες 'Έλληνας καί την γλωσσαν μετέμαθε. По Геродоту (II 51, 52), греки некоторых богов (изображение Гермеса со стоящим фаллосом и др.) переняли γ пеласгов. См. также: I 58, 146; II 171; IV 145, 2, 4; V 26, 64, 2;VI 136, 2; 137; 138; 139; 140; VII 42, 94, 95. Нечто подобное читаем у Фукидида в l, 3: до троянской войны. . . Эллада, вся как таковая, не носила еще этого имени. . . названия ей давали по своим иные племена (не греки), главным образом пеласги — προ... των Τρωικών. . . ή Ελλάς [δοκεϊ δε μοι] ουδέ τουνομα τούτο ξύμπασά πω εΐκεν. . ., κατά εθνη δε άλλα τεκα'ι το Πελασγικάν έπ'ι πλείστον αφ' εαυτών, την έπωνυμίαν παρέχεσθαι.

Интересно, что у Гомера в Илиаде пеласги в качестве этноса упоминаются всего три раза, и только в числе малоазийских народов, сражавшихся на стороне троянцев, т. е. в качестве современников греков, например в Долонии (X 428—431);

προς μεν αλός Κάρες, κα'ι Παιόνες άγκυλότοξοι, χαι Λέλεγες, και Καυκωνες, δΐοί τε Πελασγοί· ήρός θυμβρης δ' έλακον Λύκιοι, Μυσοί τ' αγέρωχοι, και Φρύγες ίπόδαμοι και Μηονες ίπποκορυσαί.

Далее, в Χ 434 сл.,говорится о фракийцах, пришедших под пред­водительством царя Реса:. . .

θρήϊκες οί'δ' άπάνευθε νεύλυδες, έσχατοι άλλων Εν δε σφιν 'Ρησος βασιλεύς, πά'ίς Ήιονηος.

Два других упоминания связаны с сыновьями Лета Теутамида, царя пеласгов в Ларисе, предводительствующими пеласгскими племенами копьеновцев из той же Ларисы ¹ (II 840—844):

Ίππόθοος δ' άγε φυλά Πελασγών έγχεσιμωρων τών, οϊ Λάρισσαν έριβώλακα ναιετάασκον των ήρκ' Ίππόδοός τε, Πυλαίος τ', όζος "Αρηος, υιέ δύω Ληθοιο Πελασγού Τευταμίδαο.

См.. еще XVIII 288—289.

К Греции в Илиаде относятся два места, но в них содержатся лишь имена собственные, восходящие к догреческому этнопиму Πελασγοί—то Πελασγικόν "Αργός (II 681) И

Zεύ ανά Δωδωναίε Πελασγικέ, τηλόθι ναίων (XVI 233 сл.,  молитва Ахилла о даровании победы Патроклу и мирмидонянам).

Единственное место в Одиссее, где упоминаются пеласги (XIX 172 ел.), имеет большое значение для выяснения этно-лингвистической ситуации на Крите, видимо, непосредственно после дорийского нашествия. Дорийцы, согласно Фукидиду (I 12), пришли в Пелопоннес спустя 80 лет после Троянской войны, т. е. в 1120 г., а на Крит, возможно, несколько позже:

Κρήτη τις γαΐ' εστί. ..

... εν δ' άνθρωποι

πολλοί, άπειρέσιοι, και ένήκοντα πόληες. άλλη δ' άλλων γλωσσά, μεμιγμένη· εν μεν 'Αχαιοί

εν ο' Έτεόκρητες μεγαλητορες, εν δε Κύδωνες, Δωριέες τε τριχάϊκες δίοί τε Πελασγοί.

Здесь, впрочем, не исключена возможность более поздней интерполяции греческих племен, в частности дорийцев², ассимилировавших в классическую эпоху все население Крита.

Мы рассмотрели самые древние из греческих письменных свидетельств о пеласгах. Наиболее полную в настоящий момент коллекцию высказываний античных ппторои по поводу пеласгов можно найти в указанной книге Лохнер-Хюттенбаха (стр. 1—93); к сожалению, все цитаты даны в переводе на немецкий. Кроме того, настораживает, что сведения менее древних авторов точнее и богаче. Вряд ли можно согласиться с Лохнер-Хюттенбахом относительно принадлежности пеласгов к иллирийцам, но его выводы о расселении пеласгов весьма примечательны; к этим выводам он пришел, анализируя всю совокупность античных письменных свидетельств. По Лохнер-Хюттенбаху, пеласги оп­ределенно были в Фессалии, Эпире, Аттике, северном Пелопоннесе, на Крите, в Трое³, Халкидике. Точно не установлено, какие места они населяли на малоазийском берегу и на островах Самофракии, Лемносе, Имбросе, Хиосе, Самосе. Пеласгские поселения отмечены в Италии ⁴.

Приведенный перечень производит достаточно внушительное впечатление, даже если сделать скидку на обычную для греческой традиции тенденцию к преувеличению мощи и ареала распространения некоторых негреческих племен.

Другие рапнеисторические народы, обитавшие до и одновременно с греками в бассейне Эгейского моря, занимают в трудах античных авторов значительно более скромное место. По причинам, которые по море изложения будут становиться яснее, нас больше,

чем пеласги, в настоящей работе интересуют древнеписьменные данные о пребывании на территории Эллады народов, малоазийское (анатолийское) происхождение которых в настоящее время практически неоспоримо, таких, как карийцы, ликийцы и не­которые другие.

О догреческих и парагреческих карийцах, обитавших некогда на Эгейских островах, можно почерпнуть довольно скупые сведения у Геродота в I 171: карийцы (малоазийские) перешли на материк с островов — εισ'ι δε τούτων Κάρες μεν άπιγμένοι ες την ήπειρον εκ των νήσων; сначала, занимая острова, они подчинялись Миносу (царю критской державы) и назывались лелегами— το γαρ πάλαιόν εόντες Μίνω κατήκοοι και καλεσμένοι Λέλεγες είχον τάς  νήσους; по прошествии большого отрезка времени дорийцы и ионийцы изгнали карийцев с островов, и такнм образом они перешли на материк—μετά δε του; Καράς χορονω ύστερον πολλω Δωριέες τε και 'Ίωνες έξανέστησαν εκ των νήσων καί ούτω ες την ήπειρον άπίκοντο. Так о карийцах рассказывают критяне, по сами карийцы с ними не соглашаются и признают себя антохтонами на материке, носившими всегда то же самое имя (карийцев)—κατά μεν δη Καράς ουτο Κρήτες λέγουσι γενέοθαι" οϋ μέντοι αυτοί τε όμολογέουσι τοότοισι ο'ι Κάρες, αλλά νομίζουσι αυτοί έωυτοϋς είναι αυτόχθονος ήπειρώτας κα'ι τω οΰνόματι τω αύτω αίεί  διαγρεωμένους τω περ νυν.

Фукидид (Ι 4) также говорит о том, что Минос изгнал карийцев с Кикладских островов —|Μίνως] των Κυκλάδων νήσων ήρξέ. . . Καράς έξελάσας. . .

Напротив, кавнии, имевшие сходный с карийским язык, кажутся Геродоту автохтонами (в Малой Азии), хотя сами считают себя выходцами с Крита—οι δε Καύνιοι αυτόχθονες δοκέειν έμοί είσι, αύτο'ι μέντοι εκ Κρήτης φασ'ι είναι, προσκεχωρήκασι δε γλωσσαν μεν προς το Καρικόν εθνος, ή οι Κάρες προς το Καυνικόν. . . (Ι 172).

      О ликийцах у Геродота (1 173) почти идентичные сведения: ликийцы изначально происходят с Крита, на Крите же в древности жили только варвары—οι οέ Λύκιοι εκ Κρήτης τώρχαΐον γεγόνασι (την γαρ Κρήτην eiχυν το πάλαιαν πασαν Βάρβαροι). Минос изгнал '· своего брата Сарпедона и его приверженцев. Изгнанники пришли · в Азию, в землю Милиаду.. . Пока ими правил Сарпедон, они назывались термилами --тем самым именем, которое они принесли в Азию и которым еще теперь называют ликийцев соседи — [Μίνως] έξήλασε αυτόν τε Σαρπεδόνα και τους στασιώτας αυτού· οι δε άπωσθέντες άπίκοντο της 'Λοίη, ες την την Μιλυάδα·. . . έως μεν δη αυτών Σαρπηδών ήργε, ο'ι δε έκαλέοντο το πέρ τε ηνείκαντο ουνομα και νυν έτι καλέονται υπό των περιοίκου '/ι Λύκιοι, Τερμίλαι. Обычаи у них частью Критские, частью карийские—νόμοισι δε τα μεν Κρητικοΐσι, τα δε  Καρικοϊσι χρέωνται. Однако один обычай совершенно особенный счет родства по материнской линии—εν δε τόδε Ίδιον νενομίκααι κα'ι ούδαμοΐσι άλλοισι συμφέρονται άνθρώπων καλέουσι από των μητέρων έωυτους κα'ι οδκΊ από των πατέρων. О том, что ликийцы происходили

с Крита и назывались раньше термилами, Геродот сообщает также в VII 92.

О лелегах — по мысли некоторых ученых, древнейшем этни­ческом слое на юге Балкан ⁵ — нам практически неизвестно ничего. По некоторым данным, содержащимся у Страбона (VII 322), ссылающегося в свою очередь на Гесиода и Аристотеля, у Ге-сихия, Павсания (IV 1, 1), можно заключить, что лелеги в догре-ческий период занимали Локриду и юго-запад Пелопоннеса ^в. За­тем они были вытеснены на острова, где, видимо, попали в зави­симость от карийцев ⁷. Судя по приведенной выше цитате из Ге­родота, греки плохо различали лелегов и карийцев — жителей островов. В то же время Гомер знает только малоазийских леле­гов (Илиада Χ 429, XX 96, XXI, 86) и хорошо отличает их от ка­рийцев (Илиада Χ 429). Не исключено, что лелеги попали на малоазийский материк в составе карийцев, ср. главный город тро­янских лелегов Πήδασος, расположенный у подножья Иды, тожде­ственный названию города на юге Пелопоннеса, и кар. ΙΙηδασα⁸.

Античные сведения о догреческих народах приведенным ма­териалом, разумеется, не исчерпынаются. Но нас в данном случае интересуют не конкретно-исторические черты этих племен, а сам факт существования, согласно письменной традиции, на юге Бал­канского п-ова и Эгейских островах догреческого и парагреческого населения, в частности карийцев и ликийцев, исторически за­свидетельствованных в восточной части эгейского бассейна. Как известно, сами греки не были этнически однородны; прибывая в Элладу волнами, отделенными друг от друга большими про­межутками времени, двигаясь различными путями, покоряя и ко­лонизируя отдельные области западной Эгеиды с неодинаковой быстротой, они, конечно, не могли заполнить сразу всю террито­рию материковой Греции с прилегающими островами и в корот­кий срок ассимилировать все иноплеменное население. Поэтому Эллада долгое время являла картину этно-лингвистической че­респолосицы. Отдельные греческие племена соприкасались (т. е. наслаивались или подолгу соседили) с различными догреческими народами, как в исторический период они, например, контакти­ровали с иллирийцами, воспринимая от них столь же генетически различные языковые и культурные элементы. С этим связана одна из наиболее актуальных задач в догреческом языкознании —

разграничение слоев заимствований, на современный взгляд co-ставляющих единую плоскость проекции. Археологические и исто рические данные также показывают сравнительно .мирный ха· рактер додорийских переселений греков (первая четверть II тыс.)

Неизбежное в подобных условиях двуязычие нашло отражение в античной историографии. Об этом четко свидетельствует Фуки-дид (IV 109): несколько городов на полуострове Атос населены смешанными племенами варваров, говорящими на двух языках   (т. е. по-варварски и по-гречески)—αϊ οικούνται ξυμμίκτοις εθνεσι βαρβάρων δίγλωσσων, букв. '. . . племенами двуязычных варваров'. Большая часть их — пеласги, принадлежащие к тнрсенам, когда-то населявшие Лемнос и Афины, а также бисальты, крестоняне и эдоны—то δέ πλεϊστον Πελασγικόν, των και Λήμ.νόν ποτε και Άδήνας Τυρσηνων οικησάντων, και Κισαλτικόν και "Ηδωνες.

^ 2    Письменные памятники на территории Эллады

На юге Балканского п-ова и Эгейских островах обнаружены довольно многочисленные письменные памятники, определенно не принадлежавшие грекам или греческие, но выполненные не­греческим письмом, что может служить прямым свидетельством существования в указанном районе до греков и длительное время наряду с ними народов, говоривших на «варварских» языках. Однако все они, кроме крпто-микенских табличек линейного письма Б, в большей или меньшой степени продолжают оставаться нераскрытыми.

Среди этих памятников такие важные, как Лемносская стела (VI в. до н. э.) ¹⁰, некоторое количество «этеокритских» надпи­сей из Преса и Дрероса (Крит, VI—IV вв. до н. э., алфавит греческий) ¹¹, прекрасно сохранившаяся надпись на двух сторо-

нах Фестского диска (Крит, 1600 г. до н. э.), по-прежнему не рас­шифрованная, несмотря на многочисленные попытки, и, наконец, множество памятников иероглифического и линейного письма А (Крит, 2000—1450 гг. до н. э.) и линейного Б (в основном Крит, Пилос, Микены; XV—XII вв. до н. э.) ¹². В настоящее время не­опровержимо доказано, что линейное Б, в котором отражен ар­хаический древнегреческий диалект, представляет собой моди­фикацию линейного А, осуществленную греками ¹³. Подобное заимствование могло произойти, видимо, только в процессе дли­тельного контакта греков с негреческим населением Крита, более древним и в культурном отношении более развитым.

Таким образом, все негреческие письменные памятники пока играют роль негативных свидетельств, поскольку на их основе еще не удалось восстановить черты какого-то определенного до-греческого языка; для материковой Греции такое положение не­сомненно. Истолкование памятников линейного Б как письмен­ности, фиксирующей архаический древнегреческий диалект, окон­чательно похоронило надежды, питаемые многими эллинистами вплоть до последнего десятилетия, выявить в них один из догре-ческих языков. Что же касается табличек линейного А и связанной С их интерпретацией «лувийской» гипотезы Палмера, безоговорочно поддержанной Хойбеком и Георгиевым, то это более чем пробле­матично в силу сомнительности большинства идентификаций слов, записанных линейным письмом А. '(

3     Географические названия и субстратные слова

Самым важным источником наших позитивных знаний о языке (или языках) догреческого населения в бассейне Эгейского моря, его распространении и этно-лингвистических связях по-прежнему остаются географические имена и соответствующие им по морфо­логической и фонетической структуре личные имена и ограни­ченное число апеллативов, все вместе образующие сравнительно многочисленную группу слов с достаточно выразительными фор­мальными признаками, выделяющими их в топономастической и апеллативной лексике такого смешанного в словарном отноше­нии языка, каким был древнегреческий язык. Такой характер источников, о чем уже выше упоминалось, с самого начала при­давал определенную специфичность методам и принципам работы в области догреческого субстрата. Но и независимо от этих объек­тивно сложившихся моментов древность, устойчивость, геогра­фический контекст обеспечивают топонимии и гидронимии бес­спорный авторитет при решении задач, поставленных в данной

монографии.

Еще в середине прошлого столетия интенсивное сравнительно-историческое изучение словарного фонда древнегреческого языка поставило исследователей перед интереснейшим и по существу необъяснимым при тогдашнем уровне науки факте. Оказалось, что древнейшая ономастика Эгеиды и примыкающих областей, сохраненная письменной греческой традицией, изобилует назва­ниями, корни и суффиксальные элементы которых не поддаются удовлетворительной интерпретации ни с точки зрения сравни­тельно-исторической фонетики и морфологии древнегреческого языка, ни на основе какого-либо другого из засвидетельствован­ных в то время индоевропейских языков. Наиболее заметную и компактную группу составляют имена собственные с суффик­сами -v- и -σ(σ)- (в аттическом диалекте и некоторых других

-ττ-). Образованиям с этими суффиксами было суждено сыграть особо важную роль во всех гипотезах относительно языковой принадлежности догреческого субстрата. Выделяются также имена собственные с суффиксальными элементами -ρ-, -ρν-, -λ-, -μ-, -v-,

-μv -θ-; притом последние, за исключением -ρν- и -θ- состав­ляют даже более многочисленные группы слов. Но в топонимии несомненно шире всего представлены названия с суффиксами

-νθ- и -σσ-. Согласно подсчетам Шахермайра, по всему Среди­земноморью топонимов с элементом nt(h)- и его малоазийским соответствием -пd- засвидетельствовано 300, из них с -nt(h)- — 80, а с элементом -s(s)-—около 200¹⁴.

Уже А. Ф. Потт, подвергший одним из первых в середине про­шлого столетия систематическому обследованию греческие имена собственные, заметил, что малоазийским географическим назва­ниям на -пd- и -s(s)- в западной Эгеиде соответствуют географические названия на -νθ-, -σσ-, -σ-, -ττ-, чуждые системе греческого языка¹⁵. С тех пор мысль о каком-то тесном единстве догреческой и малоазийской топономастики никем как будто не оспаривалась, а наоборот, в чем мы ниже убедимся, получила много веских под­тверждений. Но до конца 30-годов, точнее, до выхода в свет книги Георгиева Vorgr. Sprw. I (1941 г.) ¹⁶, это единство с незначитель­ными различиями мыслилось только в рамках доиндоевропейских или «протоиндоевропейских» языков. Список географических имен, приведенный Поттом, с течением времени значительно пополнился и уточнился. К ним было присоединено некоторое число апел­лативов, идентичных по фономорфологической структуре с до-греческими именами собственными. Постепенно составились об­ширные коллекции подобных слов, засвидетельствованных на Балканах, Эгейских островах, Апеннинском п~ове и в Малой Азии. С различной полнотой догреческий материал отражен в тру­дах Г. Майера, K. Паули, П. Кречмера, А. Фика, И. Хубера, А. Дебрупнера, И. Б. Хейли, Вл. Георгиева, Ф. Шахермайра и некоторых других ¹⁷.

Сопоставимый малоазийский топономастический материал, со­храненный греко-римской письменной традицией, черпается из известного труда И. Сундваля ¹⁸, который, с учетом поправок, внесенных О. А. Даниельссоном ¹⁹ и Л. Робером ²⁰, по-прежнему остается основным пособием по малоазийской топонимии. Что же касается антропонимии, то в этой части работа Сундваля почти полностью заменена книгой Л. Згусты ²¹.

Совершенно необходимый в данном случае материал по топо-номастике, засвидетельствованной в хеттолувийских письменных памятниках, можно получить и основном из указанных работ Э. Лароша и А. Гётце.

¹ Трудно сказать, о какой из многочисленных Ларис идет речь; см.;

E. Lochner-Hüttenbach. Die Pelasger. Wien, 1960, стр. 153.

         ² См.: А. И. Т ю м е н е в. К вопросу об этногенезе греческого народа. — ВДИ, 1953, № 4, стр. 31 сл.; ср.: VI. G е о r g i е v. Les deux langues des in­scriptions cretoises on linoaire A. Sofia , 1963, стр. 5.

³ Совсем не ясную проблему представляют гомеровские пеласги в Трое (см.: А. Н е u b е с k. [Peц. на кн. Лохнер-Хюттенбаха ] — IF 67, l, 1962, стр. 101).

⁴ F. Lochner-Hüttenbach. Указ. соч., стр. 133

⁵ См., например: Η е u b е с k. Praegraeca, стр. 19, 79.

⁶ Ср.: F i с k. Vorgr. ON, стр. 107 ел.

⁷ Kretschmer. Einl., стр. 376; F i с k. Vorgr. ON, стр. 119.

⁸ Подобно тому, как этнонимическая основа племенного названия карийцев *kar-(k-), вероятно, содержится в хет. Karkija, Karkisa. (назва­ние страны на юго-западе Анатолии), греч. Λέλεγες почти полностью совпадает с хет. lulahhi, лув. lulahi, с которыми Шеворошкин сопоставляет кар. luleki (Ш е в о ρ о ш к и н  KB, стр. 97; Исследования, стр. 257. Отно­сительно хеттской формы ср.: Laroche. Rech., стр. 123).

⁹ Из новой литературы см.: J. M e 1 1 а а г t. The End of the Early Bronze Age in Anatolia and the Aegean . — AJA LXII, 1, 1958, стр. 19 — Меллаарт предполагает, что греки попросту смешались с местным населением. Ср.:

Schachermeyr. Prahist. Kultur., стб. 1489 cл.

¹⁰ Некоторые (Кречмер, Краэ и др.), может быть, не без оснований пред- , полагают, что стела написана на языке, близком этрусскому (Р. К г е-t s с h m е r. Die tyrrhenischen Inschriften der Stele von Lemnos. «Glotta» ' 29, 1942, стр. 89 ел.; Krähe. Spr. VZ, стр. 150; Schachermeyr. Prähist. Kultur., стб. 14i)6).

¹¹ Недавно С. Гордон выступил с интересной, но требующей еще допол­нительных аргументов гипотезой о семитическом характере «этеокритских)» надписей и памятников линейного А: С. H. G о r d о n.   Eteocretan. — JNES XXI, 3, 1962, стр. 211 cл.; Он же. The Dreros Bilingual. — JSS VIII, l, 1963,  ел. (о семитском характере линейного А); Он же. Notes on Minoan Linear A. «Antiquity» XXXI, 123, 1957, стр. 124 ел.; Он же. Akkadian Tablets in Minoan Dress. «Antiquity» XXXI, 124, 1957, стр. 237 сл.;

Он же. Minoica. —JNES XXI, 3, 1962, стр. 207. Критический разбор гипотезы Гордона см.: С. Я, Л у p ь е, И. Д. А м у с и н. К вопросу о языке линейного А. — ВДИ, 1963, № 4, стр. 198 ел.; ср.: VI. Georgie v. Les deux langues des inscriptions cretoises en lineair A.

¹² Датировка предложена еще Эвансом и принята Вентрисом и Чадви-ком; то же у Шахермайра («Die ältesten Kulturen Griechenlands». Stuttgart, 1955, стр. 251). В последнее время появилась не лишенная известных основа­ний тенденция к пересмотру этой датировки в сторону снижения абсолютной величины. Так, Блеген и вслед за ним или независимо Палмер предлагают считать верхней границей употребления линейного Б начало XIII в. до н.э.;

по Палмеру, 1300 г. до н. э. (С. W. В 1 е g е п. A Chronological Problem. «Minoica», 1958, стр. 61 ел.; Palmer MaM, стр. 25 и др.). При этом Палмер (указ. соч., стр. 27) предполагает даже, что в Пилосе линейное Б стало упо­требляться раньше, чем в Кносе; это последнее утверждение, видимо, лишено серьезных аргументов. См. также: Н е u b е с k. Praegraeca, стр. 6 и др. Выше мы уже видели, какую большую роль играет новая хронология в гипо­тезах о «лувийской» или «хеттской» принадлежности догреческого субстрата.

¹³ A. F u r u m a r k. Linear A und die altkretische Sprache. Entziffe­rung und Deutung. Berlin, 1956 (стеклограф.; цит. по указ. книге Георгиева);

E. P е г u z z i. Recent Interpretations of Minoan (Linear A). «Word» 15, 2, 1959, стр. 313; О н ж о. Lc iscrizioni minoiche. Firenze , 1960, стр. 33 ел.;

G. N е u m a n n. Zur Sprache der kretischen Linearschrift A. «Glotta» XXXVI, l—2, 1957, стр. 157; О п ж е. Weitere mykenische und minoische Gefäßna-щеп. «Glotta» XXXIX, 3—4, 1961, стр. 173; P a l m е г MaM, стр. 234;

VI. Georgie v. Указ. соч. Формальное развитие знаков от пиктографи­ческого письма через линейное А к линейному Б см. в таблице у А. Фуру-марка (A. Furumark. Ägäische Texte in griechischer Sprache. «Eranos» LI, 3—4, стр. 104).

^l4 Schachermeyr. Prähist. Kultur., стб. 1506.

¹⁵ A. F. Pott. Die Personennamen. Leipzig, 1853, стр. 491 cл.

¹⁶ Мысль о чисто индоевропейском происхождении догреческих лекси­ческих реликтов высказывалась еще раньше Блюменталем (A. v. В l u m e n-t h a l. Hesych-Studien. Stuttgart, 1930 и др.), Будимиром (М. В u d i m i r. Vorgriechischer Ursprung der homerischen Haupthelden. — RIEBalk II, 1936, стр. 195 сл.; Он же. Pelastisches. — RIEBalk III, 1937, стр. 258 ел.), Георгиевым (Träger I).

¹⁷ Meyer. Karier; Pauli; Kretschmer. Einl., Vorgr. Spr. VSch. I—II, Leieger (в данной работе помещен большой, но, по словам автора, еще не полный список топонимов с суффиксальным элементом -σσ-/-ττ-) и дру­гие его работы; F i с k. Vorgr. ON; J. H u b e r. De lingua antiquissimorum Graeciae incolarum. «Commentationes Aenipontanae» IX. Viennae, 1921 (по­ставив перед собой задачу повсюду отделить догреческие языковые элементы от исконно греческих, Хубер неправомерно увеличил количество первых за счет вторых, см.: Р. Kretschmer. Literaturbericht für das Jahr 1921. «Glolla» XIII, 1924, стр. 242 ел.); A. D e b r u n n e r RV V, 2, стр. 525 сл.;

H а I о у. Geogr. Distrib. (впервые нанесены на карты все догреческие топо­нимы, обнаруживающие связь с географическими названиями Малой Азии);

G e о г g i e v. Vorgr. Sprw. I—II (обширный топономастический и апелла-тивнын материал прокомментирован в свойственной Георгиеву манере уже с чисто индоевропейской точки зрения), а также его многочисленные после­военные работы; S с h а с h e r m e у r. Prähist. Kultur, (статья содержит богатый фактический материал, но по методике и выводам целиком выдержана в духе устаревших «средиземноморских» доиндоевропейских гипотез); см. еще: A. Trombetti. Saggio di antica onomastica mediterranea. Firenze, 1942.

¹⁸ См.: S u n d w a 11; дополнения в статье: S u n d w а 11. Nachträge.

¹⁹О. A. D a n i e l s s o n. — GüA, 1916, стр. 490.

²⁰ Robert N1; много новых фактов по малоазийской топономасгике и в других, более ранних работах Робера: L. Robert. Villes d'Asie Mi-neure. Paris , 1935; Он же. Eludes anatoliennes. Paris , 1937; Он же. Etudes epigraphiques et philologiques. Paris , 1938; Он же. Hellenica 1—12. Limoges , 1940.

^ϊ\ L. Z g u s t a. Kleinasiati